Хотя роман А. Сапковского "Ведьмак" всего лишь фэнтези, но при внимательном чтении в нём можно найти интересные и значительные суждения, ничуть не худшие, чем встречаются в более серьёзной литературе. В частности, ниже приведённые.

• Только в легендах может выжить то, что в природе выжить не может. Только легенде и мифу не ведомы пределы возможного.
• Мудрость — это, в частности, умение пропускать мимо ушей глупые или неискренние советы.
• Баллады пишут не для того, чтобы в них верили. Их пишут, чтобы ими волновать сердца.
• Никогда не выпадает вторая оказия создать первое впечатление.
• Жить надо. Неважно, что было. Жить надо.
• Нетерпимость и зазнайство всегда были присущи глупцам и никогда, думается, до конца искоренены не будут, ибо они столь же вечны, сколь и сама глупость.
• Городка, который жил … наукой и за счет науки и знаний, жил тем, что обычно сопутствует процессу познания, ибо из отходов и осколков теории … рождались практика, сделки и доходы.
• В том–то и состоит роль поэзии, Цири. Говорить о том, о чем другие молчат.
• Верно, сказки. Но знаешь, когда сказки перестают быть сказками? Как только в них начинают верить.
• Нет, Высогота, не порочных или непорядочных сбрасывают в бездну, нет! О нет! Как раз порочные, злые, но решительные сбрасывают туда моральных, порядочных и благородных, но, на свое несчастье, робких, колеблющихся и не в меру щепетильных.
• … в качестве самой эффективной защиты от интеллектуального превосходства следует принять максимально грубое облаивание пытающегося демонстрировать все преимущества интеллектуала.
• Знаешь, Цири, что дает человеку университетское образование?

— Нет. Что?

— Умение пользоваться источниками.

• Потому что я знаю, чего Зло боится. Не этики твоей, Высогота, не проповедей, не моральных трактатов о порядочной жизни. Зло боли боится, боится быть покалеченным, страданий боится, смерти, наконец! Раненое Зло воет от боли как пес! Ползает по полу и визжит, видя, как кровь хлещет из вен и артерий, видя торчащие из обрубков рук кости, видя кишки, вываливающиеся из брюха, чувствуя, как вместе с холодом приходит смерть.
• Безопасность государства не имеет ничего общего со справедливостью.
• А что есть истинная мужественность … если не смешанные в нужной пропорции класс и сумасбродство.
• Все уже когда–то было, все уже когда–то случилось и все уже когда–то было описано.
• Изменения политического режима не могут служить оправданием вандализма.

Это фэнтези?!

Едва дочитал "Трое из Леса" Ю. Никитина, славянское, якобы, фэнтези. Барахло. Мешанина из кучи привнесённых мифологических персонажей разных времён и племён. Масса повторов в ситуациях и текстовых фрагментах. Масса совершенно необязательных с точки зрения предпринятого героями квеста эпизодов. Так мало того, это ещё и трилогия. Типа чёс гонораров. 

Не-е-т, с такими продолжениями не ко мне.

Прочитана ещё одна книга Сорокина - "Сахарный кремль". Ещё одна антиутопия. Для автора мир безобразен, беспросветен, бездумен, бессмысленен, безнадёжен.

Ознакомившись с книгами Сорокина, решил, что это не мой писатель. Отнёс "Теллурия", "Манагара" и "Сахарный кремль" в районную библиотеку, думал оставить в буккроссинге. Но выяснилось, что от этой услуги в библиотеке уже отказались. Правда взяли все три книги просто так, для своего книжного фонда. Похоже, что нашёлся ещё один способ регулирования состава домашней библиотеки.

 Всё хорошее когда-нибудь кончается

6 ноября 2020 года умер Михаил Жванецкий. 

Плюс и минус

29 и 30 октября "Петербургский дневник" поместил материалы о том, что С.-Пб. стал лауреатом VI всероссийского конкурса "Самый читающий регион". Чему способствовало проведение очередного Санкт-Петербургского международного книжного салона, хотя и в виртуальном формате, поскольку пришлось соблюдать противоэпидемические ограничения. При этом в онлайн с мероприятиями салона познакомились более миллиона человек. Это плюс.

А вот книготорговля в период пандемии короновируса COVID-19 понесла ощутимый урон. Магазины пробовали смягчить финансовый удар ограничительных мер перейдя на доставку книг на дом, но, как понятно, это даже не полумера. Как отметил основатель книжного магазина "Подписные издания" (С.-Пб.)М. Иванов "большие и малые книжные магазины сейчас работают на оплату налогов и зарплату сотрудников". И непонятно, сможет ли книготорговля поправить свои дела за счёт  приобретения людьми рождественских и предновогодних подарков. Опять-таки из-за продолжения и даже обострения эпидемии, предпраздничные продажи могут быть скомканы. И это очевидный минус.

Дед Мороз заболел.

Прочитал две вещи В. Сорокина - "Манарага" и "Теллурия". В аннотациях автора называют постмодернистом, но написанное лучше охарактеризовать как антиутопию с хорошо видимыми элементами пародии (это постмодерн?). Причём ёрничание происходит в отношении любого лица, на которого намекает текст - от Л. Н. Толстого до В. В. Путина.

Любая же государственная структура или процедура для Сорокина отвратительна и он по ним оттаптывается по полной. Как и по персонажам повествования. Можно подумать, что определённую симпатию автор, тем не менее, показывает в отношении т. н. "простых" людей, но едва ли это так в действительности.

Ещё одна мысль, которую, как мне кажется, можно вычитать, в частности в "Манагара", состоит в том, что рано или поздно коммерция подомнёт под себя любое искусство (даже преступное), пустит на поток любую индивидуальность и незаурядность.

Кто бы мог подумать!

Здесь рассказывается о не слишком известных причинах появления некоторых привычных нам вещей. Например о том, что поля на листах книг и современных тетрадей появились потому, что в старинных книгах их делали "специально" для грызунов, которых было очень много в средневековых библиотеках. Объедая кромки листов, мыши и крысы, как правило, не добирались своими зубами до самого текста.

Занятная мысль, но сомнительная, особенно если говорить не о рукописных книгах, а о старопечатных, где наличие полей связано с технологией печати. Да и попробуй останови такого вот грызуна полями, если книга пришлась ему по вкусу в буквальном смысле. Сожрёт всё вплоть до клейстера на корешке.

Про то что книгопечатание изобрели в средневековом Китае известно давно. Ещё в танскую эпоху делали оттиски с деревянных досок. Но китайцам понадобилось производить текстов больше, чем это было возможно написать от руки или напечатать с досок, для распространения среди подданных Поднебесной конфуцианского учения. 

Старинный автор Шень-ко в сборнике "Записки бесед в Мэнь" описывает печатный процесс  изобретённый кузнецом Би Шэном (в 1041-1048 годы - курсив наш): "... из вязкой глины вырезались знаки, не выше ободка монеты, и каждый знак был отдельный; для прочности [их] обжигали на огне (т. е. китайские "литеры" были керамические). До этого готовилась железная доска и на неё наносилась смесь из сосновой смолы, воска и бумажного пепла. Потом на железную доску помещали железную рамку и в неё плотно укладывались литеры - так заполнялась вся рамка и получалась одна доска [для печати]. Взяв доску [Би Шэн], нагревал её на огне и, когда смесь размягчалась, накладывал сверху ровную доску - знаки выравнивались на точильном камне (так в тексте)".

Металлические литеры появились много позже, в 14 веке, в Корее. А в Европе изобретение книгопечатания Иоганном Гутенбергом имело место только в первой половине 15 века. Русский первопечатник Иван Фёдоров "подтянулся" уже в 16 веке.

Везде найдётся что почитать

Читаю любопытную вещицу- сборник "Нефритовая роса", составленный из коротких записок (бицзи) древних и средневековых китайских авторов. Как известно в старом Китае получить чиновничью должность мог лишь тот, кто успешно сдавал специальные экзамены. На них важно было показать отличное знание конфуцианской литературы и умение размышлять на заданные темы в духе конфуцианского этического учения. 

Такое положение дел подразумевало большую начитанность, эрудицию и склонность к самостоятельному письменному творчеству, в частности,  стихосложению. Но люди-то были живые и даже в работе над текстами находили место неформальному и просто смешному.

Процитирую фрагмент из "Записок вернувшегося к полям" Оуян Сю, выдающегося литератора и чиновника эпохи Сун. "Однажды в Сило Цянь Сы-гун беседовал с нами, своими подчинёнными, и обмолвился, что единственной его страстью всегда было чтение книг. В кабинете, мол, он читает каноны и историков, лежа в постели - сяошо (художественную литературу, не относящуюся к каноническим конфуцианским сочинениям), а когда сидит в уборной - читает короткие куплеты. 

... И я чаще всего пишу свои произведения в трёх местах - верхом на коне, лежа в постели и сидя в уборной. Ведь только в этих местах рождаются наилучшие замыслы!" Нет, ну каково!

Мастер Чэнь вновь приятно удивил. Прочитал сборник его рассказов "Магазин воспоминаний о море" приобретённый, кстати, на Книжный аллеях. Это своего рода беллетризированные воспоминания о встречах с разными людьми, оказавшихся по тем или иным причинам, официальным и не очень, в ЮВА, где работал журналист Дмитрий Косырев (в другой ипостаси писатель Мастер Чэнь).

Первые же два рассказа - "Её сиятельство" и "Вася Странник" - сразу напомнили о многочисленных историях русских эмигрантов первой волны, о том как распылялись, разлетались по всему миру русские люди. Эти капельки, падая на чужую, сухую для русского землю, или испаряются без остатка или наоборот начинают вдруг оплодотворять тот субстрат, на который они попали.

И вспомнились также слова песни из фильма "Ошибка резидента":

... И носило меня как осенний листок.

Я менял города, я менял имена.

Надышался я пылью заморских дорог.

Где не пахли цветы, не блестела луна.

И окурки я за борт бросал в океан.

Проклинал красоту островов и морей.

И бразильских болот малярийный туман.

И вино кабачков, и тоску лагерей. ...